GENRIKH SAPGIR

   
 

Г.Сапгир.
 
Фото из "Апполона-77" и сборника
"Сонеты на рубашках", изд. Третья волна, Париж, 1978.

 

 


ЭДУАРД ЛИМОНОВ

ГЕНРИХ САПГИР


        В "Русской Мысли", в статье о разгромленной выставке в Москве, приведено стихотворение "Икар" и сказано, что, его написал "молодой поэт Генрих Сапгир". Именно эта фраза и заставила меня взяться за статью о московских поэтах, Сапгиру 46 лет /писалось в 75-м году. - КК/, он друг и одногодок Оскара Рабина, дружат они уже 30 лет.
        Жил любознательный мальчик, сын портного, в бараке возле станции Долгопрудной под Москвой. Когда отец запивал и становился опасен, Генрих убегал к Кропивницким. Там было двое своих детей в 9м комнате, но ему всегда были рады, и накормят, и книги дадут, и семья дружная, интересная. Стихи начал писать в пятнадцать лет. Отслужив в армии, долгие годы работал подсобным в скульптурном комбинате. Перевидел на своем веку тысячи штук Ильичей, гипсовых, глиняных и мраморных. Примерно к 1964 г. начинают появляться его первые детские книжки. Сейчас он достаточно известный детский поэт, автор сценариев мультфильмов. И в то же время не напечатано ни единого его собственно творческого стихотворения.
        Вот как Сапгир начинал: тоже с отрицания быта, того, что было ближе всего, что окружало. А окружала коммуналка, барак, ширмы, клетки, 8-10 человек в комнате:

 

Из-за ширмы вышел зять
Наклонился что-то взять.

        Вот рефрен одного из стихотворений того времени:
 
Лопаты, пилы, топоры
Кувалды, кирки и ломы!

        Перед нами - мир черных вещей - безличных и враждебных.
        Я подметил одно обстоятельство: современные авторы неофициальной, или, как ее еще называют, подпольной литературы, перед простым человеком не млеют, на задние лапки не встают. Сами вышедшие из народа, они вины перед ним не чувствуют, "простым людям" цену знают. Это не значит, что они презирают народ, а именно оболваненных "простых людей". Сапгир пишет в стихотворении "Парад идиотов":
 
...................................................

Идут коллективы, активы и роты,
Большие задачи несут идиоты.
Машины и дачи несут идиоты.
Одни завернувшись по-римски в газеты,
Другие попроще - немыты, раздеты...
Идет идиот нахальный,
Идет идиот эпохальный
Идет идиот, чуть не плача:
"Несу я одни неудачи,
Жена истеричка, начальник дебил
И я неврастеник, себя загубил"
.....................................................
Идут идиоты, идут идиоты,
Несут среди общего круговорота
Какого-то карлика и идиота.
Идут идиоты, идут идиоты,
Идиоты честны как лопаты,
Идиоты хорошие в общем ребята,
Да только идти среди них жутковато...

 
        Но лучшим сборником Сапгира представляются мне "Элегии" /1967-1970 гг,/. Здесь больше всего проявился Сапгир как лирик, тонкий и эмоциональный.
        Великолепны пропитанные буддизмом совсем восточные стихи об отрубленной петушьей голове. Испуганный мальчик вначале долго глядит на нее, а затем сам становится этой окровавленной головой.
        Человек выбросился из окна. И собирается вокруг него толпа. Слухи, шепот, обрывки разговоров. Вот как мастерски передает это Сапгир:
        "Что случилось-чилось-чилосьчилось-чилось? Это крофь-офь-офь-офь. - Он откуда-уда-уда-уда-уда? — Муравей на палец влез - бедняга. Агент достал свое стило. Как это все произошло? - Это дело-эло-эло-эло-эло. Посещала-ала-ала-ала-ала - Иэуверка-верка-верка-верка-верка..."
        Заключительное стихотворение "Элегий" - "Прачки". Сделано стихотворение в виде сна. Снятся поэту прачки - работящие, грубоватые:
Все в косынках, как пираты,
отупели от работы...


        Прачки что-то стирают. И это что-то оказывается человеческими душами:

У, пропащие душонки,
Вы как дряблые мошонки,
И похожи вы с изнанки
На кровавые портянки...

        Поэт верит, что прачкам удастся выстирать русские души. Хотя эта операция может быть и насильственной.
        "И берег меня рука, грубо с каменного пола, поднимает как щенка". Нам тоже вместе с поэтом хочется верить, что русские души отстираются.

P. S. (ККК): В 1964 г. в Эрмитаже Уфлянд выставил свою графику — "Стирка флагов". Изображен был склонившийся над корытом с мыльной пеной бабий зад - тушь, перо, а наверху, на веревке, висели для просушки раскрашенные флаги: американский, французкий, китайский, какой-нибудь арабский, и уж конечно, советский. Слава Богу, что Уфлянд успел снять эту картинку до прихода группы искусствоведов в штатском: флаг в России приравнивается к душе. Аналогия между графикой Уфлянда и текстом Сапгира не случайна: принадлежат они к одному поколению, и к смежным "школам". Идеи же - общие.

 


 


ОБЕЗЬЯН


- На что жалуетесь, гражданка?
Была она баба бойкая, а тут будто
язык у неё отнялся. Стоит, плачет,
сказать ничего не может.
- Дать ей 10 000 и новую квартиру
от моего имени.

/из народного фольклёру/

Вышла замуж.
Муж как муж.
Ночью баба
разглядела его, по совести говоря,
слабо.
Утром смотрит -
весь в шерсти.
Муж-то, Господи прости, -
обезьян!
А прикинулся брюнетом,
чтобы, значит, скрыть изъян.
Обезьян кричит и скачет,
кривоног и волосат.
Молодая чуть не плачет,
обратилась в суд.
Говорят: - Нет повода.
Случай атавизма.
Лучше помиритесь.
Не дают развода.
Дивные дела -
двух мартышек родила.
Отец,
монтажник-верхолаз,
на колокольню Ивана Великого залез
и там на высоте,
на золотом кресте,
трое суток продержался,
вися на собственном хвосте.
Дали ему премию -
приз -
чайный сервиз.
Жена, что ни пожелает -
выполняет любой ее каприз.
 

Что ж,
был бы муж, как муж, хорош -
и с обезьяной проживёшь!

 

 

ГЕРОСТРАТ

На улицах иллюминация.
Гуляет Рим.
Шумят Афины.
В огнях Венеция.
На колоннах - микрофоны.
Музыка играет,
публика гуляет,
пьяные горланят,
подростки хулиганят.
Проститутка в нише
у колонн -
юбка выше
колен.
К подъезду ресторана
подъехала машина.
Глядя на море, мужчина
женщине сказал солидно:
- Настали дни спокойствия и мира,
это очевидно.
Девушка сказала: - Сыро!
Хочу шампанского и сыра!
В темноте завыла сирена.
Кто-то вышел из вагона.
- Говорят,
Герострат
поджёг
Рейхстаг!
- Где горит, - спросила, -
около вокзала?
- Нет, - сказал мужчина, -
Это
совсем не в нашей
части света.


 
 

 
ИКАР

Скульптор вылепил Икара.
Ушёл натурщик,
бормоча:
- Халтурщик!
У меня мускулатура,
а не части из мотора!
Пришли приятели,
говорят:
- Банально.
Лишь женщины увидели,
что это - гениально.
- Какая мощь!
- Вот это вещь!
- Традиции
Древней Греции!
- Сексуальные эмоции!
- Я хочу иметь детей
от коробки скоростей!
Зачала.
И вскорости
родила -
вертолёт.
Он летит и кричит,
свою маму зовет.
Вот он входит в облака.
Зарыдала публика.
... Таково воспитательное значение искусства.
Раскланялся артист.
На площади поставлен бюст -
автопортрет
автофургон
телефон-
автомат.

 

 


КИНОСЕАНС

В церкви выключили свет.
Люди ждут.
А света нет.
Зашумели зрители:
- Мы любви не видели!
- Сапожники!
- Тише вы, безбожники!
Безбожники внесли икону.
Осветила половину
дома.
Сразу стало меньше шума.
Тут со сцены говорят:
- Прослушайте доклад
на антирелигиозную тему:
Я раньше был
священником,
стал
киномехаником.
Всё, граждане, один
обман...

Длинный свист.
Вскочили с мест:
- Врёшь!
Картина без обмана!
- Тащи его за хвост
с экрана!
- Лови!
- Хватай его за холку!
Директор клуба
втихомолку
схватил жену киномеханика.
Она молчала, словно рыба.
В будке киномеханика
хохотала Танька...
В общем, была паника!
В это время дали свет.
Стало ясно:
бога нет.

 

 


ПОЭТ И МУЗЫ

Собралась компания -
литобъединение.
Поэт
на стол залез.
Вокруг расселись
9 муз:
кроме музы
музыки -
муза
физики,
муза
математики,
муза
электроники,
муза
кибернетики ,
муза
бионики,
муза
космической войны,
муза
общей тишины
и девушка по имени Муза.
- Стихотворение
"Завихрение":

Винт
винтообразно
ввинчивается. . .
Фса, фсса, ффссаа!
Музы: - Мало пафоса.
Поэт:  - Продолжать дальше?
Музы: - Продолжайте. Больше фальши.
Поэт:  - Винт завинчен доотказа.
Тормоза.
Рванул.
Реваноль.
Боль!
Моя голова!
Не крутите слева направо!
Крац.
Крец.
Свинтил её, подлец!
Зараза!
Конец.

Девушка по имени Муза:
- Прекрасное стихотворение!
Поэт: - А ваше мнение?
Гласит античный хор:
- Вздо-о-ор!
Поэт превращается в белку,
прыгает на книжную полку.
Говорит об ощущении,
о том,
что современность - это фантом...
Музы выражают своё возмущение.
Поэт: - Нет,
никогда я не был дилетантом!

 

 


ПАМЯТНИК

Пьедестал.
На пьедестале
стул.
На стуле,
всем на обозрение
страшилище -
влагалище,
косматится гривой гения.
Вокруг
разбит цветник.
Приятель говорит приятелю:
- Это памятник
писателю.
 

Дебаты возле монумента.
Толпа окружила студента.
Крикнул: - Надоели!
Умер
на дуэли.
Двое роняют на мрамор
цветы.
- Люблю.
А ты?
 

Поэты
вышли из училища.
Поэты
смотрят на влагалище.
Поэт сказал:
- Фигура гения
во мне рождает вдохновение.


 

 

ХАНААН

Выросло
число.
Все разом говорят.
Глухонемая
вышла из ворот
трамвая,
ничего не понимая.
Через мост - река.
По реке плывёт-дымит
фабрика.
На заводе
вывеска из красной меди:
ХАНААН.
Капитан
помог донести чемодан.
Из мешка на мостовую
высыпали живую
треску.
Продают яблоки.
Баба изувечена
червоточиной.
Продаёт и не торгуется -
с покупателем целуется.
Девушка решила, что такое занятие
не для неё.
У неё - своё.
Поступила в институт.
Вышла замуж за профессора.
Горб
куёт
из мусора.
Не сковала горб,
а выковала герб
из красной латуни.
Посередине:
ХАНААН.

ХАНААН - в пустыне
торчит водопроводный кран.
ХАНААН - в стене
раскинулось синее небо,
в небе плавает белая рыба.
ХАНААН -
сгинь!
ХАНААН -
встань!
ХАНААН - сама судьба.

И глядит глухонемая,
ничего не понимая.


 

 

НА КРЕСТЕ

Э. Н[еизвестному]

- Пить!
- Пей, Иисусе!
Смоченная в уксусе
губка на конце копья.
Распятый взвыл.
Внизу хохочут.
Женский визг.
Солнце пламя мечет
в мозг,
молотом гвоздит по темени!
Всё ярче
взлёты пламени!
Вспомнил!
Рыбой пахло в доме.
Он учил.
Бесноватых он лечил.
Заблеяла овца в соломе.
- Куда ты, глупая, поди...
"Господи,
освободи!"
И, легко взмахнув руками,
отделился от креста.
Подхватила высота.
Взвеялась
одежда складками,
вскрутилась
дивным обликом,
окутала облаком.
- В руки твои предаю свой дух...
- Ох!
Кто там?
Смотрит красными белками.
Старуха выронила камень.
Свет заката -
на распятом.


 

 

КИРА И ГАШИШ

Кира
накурилась гашиша,
не соображает ни шиша.
Смеется, заливается!

Иодковский удивляется:
- Кира!
Что с тобою, Кира?

- Я не Кира.
Я - Тамара!
Я - знакомая Сапгира!

Взвизгнула так,
что другое полушарие
ощутило биоток.

- Выключайте солнце!
- Начичаем танцы!
/Поехали китайцы, китайцы,
китайцы.../

Эльвира
в образе японки
смотрит на партнёра -
вора.

Улыбаются коленки:
- Хи!
Слабый пол
свалился на пол.
Декламирует стихи.

Схватили вора.
Бьют Сапгира.

Обливаясь кровью, вор
хохочет,
клянётся, что всех
изувечит
как бог
черепаху.
/Китайцы померли со смеху./

Ура!
Китайские эмоции!
Продолжение - в милиции.
Дело пахнет гашишом.

Гейша
пляшет нагишом
на столе
начальника паспортного стола!

Всё тонет в волнах гашиша...
Лишь
фигура Иодковского
возвышается на площади Маяковского.

 

 


УТРО ИГОРЯ ХОЛИНА

На постели
лежит
Игорь Холин -
поэт,
худой, как индус.
Рядом Ева - без
трусов.
Шесть часов.
Холин, закрыв глаза,
сочиняет поему экстаза:
- My!
Ева
лениво
повернулась к нему:
- Холин, ты в своём уме?
- Map!
  Мор!
  Миру - мир!
Открылась дверь.
Вошел Сапгир.
Индус приветствует приятеля:
- Здорово!
Сапгир, полюбуйся, как Ева
красива!
У бедняжки
груди -
пушки!
Гляди,
какая линия бедра
у ней в седьмом часу утра!
Сапгир глядит,
как троглодит:
Он -
поражен!
Мелькнул за углом...
Бежит в магазин...
Между тем,
Игорь и Ева занялись тем,
чем занимался с Евой
Адам.
Вернулся Сапгир,
потрясает белоголовой бутылью.
Холин и Ева потрясают
постелью.
Сапгира это потрясает.
Стекла окон сотрясает
экскаватор
- Тар!
Тор!
Таратор!
Ева говорит: - Кошмар!
Холин: - Моя поэма!
Ева говорит: - Мама!
Исчерпана тема.
Холин зевает.
Сапгир выпивает.
Ева
не говорит ни слова.

... Поэма готова.


 
 


ПАУК

Паук
Яков Петрович
висел в углу уборной.
Человек
Яков Петрович,
покакав,
разразился бранью бурной:
- Я человек!
Я представитель человечества!
А ты - паук.
Как ты смел присвоить имя-отчество?
- Я человек,
сказал паук.
- Ах так!?
Значит, я - паук!?
Яков Петрович
полез в паутину.
Яков Петрович
вернулся в квартиру.
Представьте женщины испуг!
Жена глядит:
сидит
паук.
Молчит.
Надут,
как Высший суд.
Звонок
жужжит,
паук
бежит.
Взгляните,
он в учреждении.
Сидит в отдельном кабинете.
Натянулись нити.
Всё пришло в движение.
Забегали секретари.
На приём
пришли цари.
Дверь
на крючок.
Царь
садится на толчок.
А в углу
паучок Яков Петрович.
Он говорит царю,
заплакав:
- Я вам клянусь, как рыцарю!
Я - не паук.
Я - человек.
Я вам серьёзно говорю!
Вот я,
вот вы,
вот кабинет.
А пауков
на свете нет.

 

 


ПИСЬМО

Дорогая мама
В каменоломне
Камни
Отправить в лагерь строгого режима
Начальник ОЛПа возмущён
Над парнишкой в юбке
Ржёт тысяча мужчин
Усы подрисовали жжёной пробкой
Устроили концерт
Играли в карты
Угодил в карцер
Бросился на надзирателя
с топором
Проиграл
Пели хором
Проиграл соседа по нарам
Сделай мне наколку
Выколи на ляжке короля
Сволочь
Вспомнил надзирателя
На пиджак
кладёт заплатку
На пламени свечи калит иголку
В бараке двести человек
Как у вас дома?
Где же ты мама?


 
 


ГОЛОСА

Вон там убили человека.
Вон там убили человека.
Вон там убили человека.
Внизу - убили человека.

Пойдем, посмотрим на него.
Пойдем, посмотрим на него.
Пойдем, посмотрим на него.
Пойдем, посмотрим на него.

Лежит - и вид как есть мертвецкий.
Да он же спит, он пьян мертвецки!
Да не мертвец, а вид мертвецкий.
Какой мертвец? Он пьян мертвецки.

В блевотине валяется...
В блевотине валяется...
В блевотине валяется...
В блевотине валяется...

Берись за руки и за ноги,
Берись за руки и за ноги,
Берись за руки и за ноги,
Берись за руки и за ноги.

И выноси его на двор,
Вытаскивай его на двор.
Вытряхивай его на двор!
Вышвыривай его на двор!

И затворяй входные двери.
Плотнее закрывайте двери!
Живее замыкайте двери!
На все замки заприте двери!

Что он? Кричит или молчит?
Что он? Кричит или молчит?
Что он? Кричит или молчит?
Что он? Кричит или молчит?


 
 


РАДИОБРЕД

Лежа, стонет.
Никого нет.
Лишь на стенке черный рупор,
В нем гремит народный хор.
Дотянулся, дернул шнур!
Штепсель тут, розетка там.
Не верит своим ушам:
Шум,
Треск,
Лязг металла,
Радио забормотало:

"Последние известия,
экстренное сообщение!
На месте
Преступления.
... Большинством голосов.
... Градусов
Мороза.
Угроза
Атомного нападения.
Эпидемия...
Война...
Норма перевыполнена!"
Снова хор. На фоне хора
Соло авиамотора,
Рев
Реактивной авиации,
Взрыв
Овации!
Больной глядит остеклянело.
Рука
Судорожно сжала
Одеяло.
Из дверей - издалека
Показался некто.
- Доктор!
Надо
У меня проверить гайки.
Диктор:
"Лунная соната
Исполняется на балалайке."


 
 


БОГ

В густой траве валяюсь я,
наслаждаюсь жизнью как свинья.
Я
на собственном носу
созерцаю муравья.
Ой, не вынесу
щекотки!
Тело мне щекочут ветки.
Где кончаются ветки -
начинаются пятки,
начинается голова.
А кругом растёт трава.
И в траве валяюсь я,
наслаждаясь, как свинья.
Одной
ноздрёй
обоняя ромашку,
другой
ступнёй
почёсывая ляжку,
я размышляю о боге.
Я вытягиваю ноги
и теряюсь в размышлении -
в отдалении...
Небо, облака,
река.
Я -
не больше муравья.
Букашка лезет на былинку.
Ветром сдуло паутинку.
Пушинка заползла в ноздрю.
Ноздря сказала сочно:
хрю!
И в траве валяюсь я,
наслаждаясь, как свинья.


 



БОРОВ

Сидоров
решил зарезать борова.
Боров
при виде Сидорова
всё понял -
закричал от страха.
Побежал
волоча по снегу брюхо.
Сидоров – за ним:
- Убью,
мать твою!...
Боров
припустился вдоль заборов.
Верещит отчаянно.
Убегая от хозяина,
сало
забежало
во двор Егорова.
Сидоров и Егоров
ловят борова.
Сидоров со свиньёй
разговаривает,
держит нож за спиной,
уговаривает:
- Мой хороший,
мой родной...
Егоров - по башке - поленом -
хряк!
Боров - брык - в снег,
Сидоров прижал коленом,
брюхом,
в душу погрузил клинок,
располосовал от уха до уха!
Вот как у нас!...
Кровь хлещет в таз.
И лёжа
в луже крови,
похрюкивает боров.
Доволен другом Сидоров -
помог ему Егоров.

 

 


ЧЕРНАЯ КОРОВА

В траве корова поднялась.
Косится дико тёмный глаз.
С губы свисают стебли трав.
Вверх морду чёрную подняв,
мычит и мочится, мыча.
Струёй на землю бьёт моча.
Дурмана жёлтые цветы
и травы солнцем залиты.
Трава сочна - она пресна.
Соль солона - она вкусна.
Из рук хозяйки
соли ком
шершавым лижет языком.
Доить хозяйка принялась.
Косится осторожный глаз.
В траве кузнечики снуют.
И дремлют стоя, и жуют.
Жуют. И шлёпает навоз.
Бык. Морда и рога его.
Глаз - кровью налитый белок.
Пылают маки между ног.
Бока коровы, как атлас.
Косится дико. Мутный глаз.
Взревел, Поднявшись на дыбы,
подмял корову мощный бык.
Бык взгромоздился, как гора.
Дурман и мята, клевера -
самой земли дурманный дух...
Но их кнутом ожёг пастух.
Быком помята - отошла,
в обширных недрах зачала.
Вновь побрела - за пядью пядь -
кислицу нежную щипать.
Мычанье стада. Лай собак.
Покорно смотрит влажный зрак.
На небе Око высоко.
И зной течёт, как молоко.


 
 


БАБЬЯ ДЕРЕВНЯ

Белесоглазый, белобровый,
косноязычный идиот.
Свиней в овраге он пасёт.
Белесоглазый, белобровый,
кричит овцой, мычит коровой.
Один мужик в деревне. Вот -
белесоглазый белобровый,
косноязычный идиот.

Верёвкой чёрной подпоясан,
на голом теле - пиджачок.
Зимой и летом кое в чём,
верёвкой чёрной подпоясан.
Он много ест. Он любит мясо.
По избам ходит дурачок,
верёвкой чёрной подпоясан,
на голом теле - пиджачок.

Вдова - хозяйка пожилая –
облюбовала пастуха.
Собой черна, ряба, суха
вдова - хозяйка пожилая.
Но сладок грех. Греха желая,
зазвала в избу дурака.
Пылая, баба пожилая
борщём кормила пастуха.

Урчал. Бессмысленно моргая,
таращил мутные глаза.
Так чавкал, что хрустело за
ушами - и глядел, моргая.
Как сахар, кости разгрызал.
Пил молоко, как пёс, лакая.
Насытился. Видит, рыгая.
Как щели, мутные глаза.

Как быть, что делать бабе вдовой?
Он - как младенец. Спит пастух.
Тряпьё. Капусты кислый дух...
Как быть, что делать бабе вдовой?
Она глядит: мужик здоровый,
литая грудь, на скулах пух.
Как быть? Что делать бабе вдовой?
В ней кровь разбередил пастух.

Вдруг ощутила: душит что-то.
Всё учащённей сердца стук.
Босая - к двери. Дверь - на крюк!
К нему! Упало, брякнув, что-то
и разбудило идиота.
В его мычании – испуг.
- Не бойся! - жарко шепчет кто-то.
Всё учащённей сердца стук...

Ночь. Ночь осенняя, глухая,
всё холоднее, всё темней.
На лампу дует из сеней.
Ночь, ночь осенняя, глухая.
В садах шуршит листва сухая.
Черна деревня. Нет огней.
Ночь! Ночь осенняя, глухая.
Всё холоднее, всё темней.

Спят на полу и на полатях.
Ворочаются на печи.
Как печи, бабы горячи.
И девкам душно на полатях.
Там сёстры обнимают братьев
среди подушек и овчин.
Возня и вздохи на полатях.
Томленье, стоны на печи.

Парней забрали. Служат где-то.
Мужья - на стройках в городах.
В тайге иные - в лагерях.
Иных война пожрала где-то.
Зовут их бабы! Нет ответа.
Деваться девкам не-ку-да!
В солдатах парни, служат где-то,
в столицах, в дальних городах.

Тоскуют бёдра, груди, спины.
Тоскуют вдовы тут и там.
Тоскуют жёны по мужьям.
Тоскуют бёдра, груди, спины.
Тоскуют девки, что невинны.
Тоскуют самки по самцам.
Тоскуют бёдра, груди, спины -
тоскуют воя, тут и там!

И лишь рябая - с идиотом.
Лежат, обнявшись, Дышит мгла.
Сопят. В любви рябая зла!
Блудит рябая с идиотом.
Лампадка светит из угла.
Христос с иконы смотрит: кто там?
А там - рябая с идиотом.
Сопит и трудно дышит мгла.

Вот лопоухий, редкобровый,
шерстистолобый идиот.
Уснул, открыв слюнявый рот.
Вот лопоухий, редкобровый
урод. Но сильный и здоровый.
Один мужик в деревне. Вот,
вот - лопоухий, редкобровый
и вислогубый идиот!
 


 


ПСАЛОМ III

1. Господи
Богу

2. Оглядываясь вижу
Как умножаются мои враги
Или во мне горят их рожи
Мания
Беги беги

3. Испания Германия Польша
Россия
Что так жжёт босые
Пятки?
Этот пепел
Ещё тёпел
Господи
Освободи!

4. – Нет ему спасенья в Боге!
- Нет ему спасенья в Боге!
- Нет ему спасенья в Боге!
А вот вам фигу фигу фигу
Бегу

5. И плачу и смеюсь
И не боюсь

6. Здесь лёг
И спал
А БОГ
Мой сон оберегал

7. Не убоюсь
Пусть будет вас
Больше в десять тысяч раз
Потому-что БОГ -
Мой щит
Даст в зубы
Челюсть затрещит

8. Господи уповаю но бегу
Ибо
Не бежать я не могу
Бегу как заяц
Полы подобрав
Бегу из собственного дома
От сына /мерзавец/
Аввесалома
От братьев и жены бегу

9. Бегу
И мыслю на бегу


Середина 1960-х годов.

Опубликовано рукописным способом в газете
"Левиафан" /изд. М.Гобмана/, У1, 1975, Израиль.


 

 


НАША ПЛАНЕТА

Много воды, мало земли.
Иного земли, мало людей.
Иного людей, мало земли.
Много земли, мало воды.


 
 


Из книги "СОНЕТЫ НА РУБАШКАХ""
 


НЕЧТО-НИЧТО

Качается шар. Навстречу шару
Качается шар. Один в один
Влетают шары: один - пара, один, пара,
                                                  один-пара...
Из сферы зеркальной за ними следим.
Всё отраженье: предмет или дым,
Шар или призрак. Подобно кошмару
Шар вырастает... Но вместо удара
Шар исчезает, поглочен другим.
Несутся, слоятся шары, пропадая
В третьем - в десятом – целая стая,
В лжебесконечность уходят шары,
                       шары, шары, шары, шары... ша.....*
 

Стойте! Довольно! Не вынесу пытки!
Маленький шарик, повисший на нитке,
Детский предлог для вселенской игры...


*Строка уходит в бесконечность, ложно понимаемую.


 



МАЛЕЕВКА

Гнилой кокос плывет в воде, чернея.
Гнилой канал сплавлен фонарём.
Летят из Таиланда и Гвинеи.
А друг мой умер в семьдесят втором.

Хочу уехать в Ялту по весне я,
В апреле мы вещички соберём.
Что из того, что мы с тобой умрём
Жила бы лишь земля и радость с нею.

Спадает с хвои снег, по ветру вея,
Дорожек сырь. Скамеек тёмный хром.
Писатель бодр, хотя мозгами хром.

Душа подонка и лицо плебея!
В Нью-Иорке Эдик вылез из сабвея,
И жизнь и смерть он чувствует нутром.


 
 


СОНЕТ-СТАТЬЯ

"Большая роль в насыщении рынка това-
рами принадлежит торговле, она -
необычный посредник между произво-
дством и покупателями; руково-

дители торговли отвечают за то,
чтобы растущие потребности насе-
ления удовлетворялись полне-
е, для этого надо развивать гото-

вые связи, успешно решать проблемы улу-
чшения качества работы, особенно в отноше-
нии сферы услуг, проводить курс на укрепле-

ние материально-технической базы, актив-
но внедрять достижения техники, прогрессив-
ные формы и методы организации труда на селе."

 

Из книги: Генрих Сапгир "Сонеты на рубашках",
Изд-во "Третья волна", Франция 1978,

 
назад
дальше
   

Публикуется по изданию:

Константин К. Кузьминский и Григорий Л. Ковалев. "Антология новейшей русской поэзии у Голубой лагуны

в 5 томах"

THE BLUE LAGOON ANTOLOGY OF MODERN RUSSIAN POETRY by K.Kuzminsky & G.Kovalev.

Oriental Research Partners. Newtonville, Mass.

Электронная публикация: avk, 2005

   

   

у

АНТОЛОГИЯ НОВЕЙШЕЙ   РУССКОЙ ПОЭЗИИ

ГОЛУБОЙ

ЛАГУНЫ

 
 

том 1 

 

к содержанию

на первую страницу

гостевая книга