Константин К. Кузьминский

 

“ПИСМО НА ДЕРЕВНЮ ДЕВУШКЕ”

 

   

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44

 

 

   

 

 

(по поводу “диалогов” с.волкова/бродского, “ёлки у ивановых” введенского, “ноу!арта” бори лурье и кусумы, моего “хотэля цум тюркен”, поэмы-коллажа “АДА или девочка из днепропетровска”, неиссякаемых “сирен”, веере кокошки для вдовы композитора малера, порванной афиндии козьей, репрессированном укротителе змей, запахах графини щаповой де карли, о фёдоре ивановиче и рихарде зорге, габриэле д'аннунцио и обри бёрдслее, розах мадам ахматовой, о “треске промежности” лауреата, о пенисе-и-гениталисе, рыскине и пекуровской, веничке ерофееве, стерне и стернианстве, неопубликованных многих трудах сосноры, об утконоске еве брудно и киле вали полухиной, о бахе, г.нуссберге и мыколе решетняке, “абемите” тюльпанова, о жене клячкине и “пилигримах” бродского, о новом герберштейне и бисексуальности наденьки-”колёсика”, 15-летних нимфоманках и борисе кузьминском, о самарских, ставропольских и пермских авангардистах, о “гудзонской ноте” на нью-йоркщине, о невинноубиенной “демсоюзнице” галине старовойтовой-новодворской, о швейцаре швейцере и его коллеге тополе серебристом, о еврейском золоте и евреях – нобелевских лауреатах, о литературной кувалде и топорове, о раисе берг, люде штерн, индюке по имени “дэндон” и д.ювачёве, о спиритическом сеансе с василием кирилловичем тредиаковским, о [геронтофилствующих] теннисистках и их телесах, “руконоге” и стихах на сон грядущий, некрасове и чуковском, лимонове и жириновском, о враче моём и солженицынском саше аронове, асеньке майзель, изе малере, о многих и немалых девушках, майоре пронине и порутчике ржевском, о собаке по имени “дарданелла” и армейском друге сосноры, курёшке и кириченко купно с говорением на языках, б.г., лозе, башлачове, косте кинчеве, “свинье”, шевчуке, африке-бугаеве, “оберманекенах” и “аукцыоне”, о любови игоря талькова и моей, башкирко-цыганке, о “звезде востока” ранушке кубаевой и наташке андрейченко 2-ой и её “шамаре”, о верзухе классика и пиджаках от версаче, о “пермском диване” и американских академиках, о цэрэушнике-слависте глэде, о нортоне додже и меццатесте купно со свирелью свиридовой, об эзре паунде и его обосранной покойным лауреатом вдове, о мише левине, ромке левине и опущенном и.д.левине, мейлахе и эрле, о “королевском журнале” и переводчике беккета молоте, о моём переводе с французского в “тропике рака” генри миллера, о джоне болте, зузанне масси и олеге охапкине, о рустаме хамдамове и некрореалисте юфите с его диньдинькой, о б.л.куприянове и б.л.пастернаке, о зинке нейгауз, о туше лермана, фарфоровых листах каневского и о юмористе александре хазине – третьем подельнике доклада жданова, о “нирване” курта кобейна, кристине и люське васильевой-линецкой, о щупальцах и параподиях технаря щукина, о семействе нилиных и их “жестокости”, о новошахтинских минетчицах, ещё раз о люде штерн, славе лёне и церетели, кабардино-балкарском ингушском князе мохаммеде шемякине, о мягкотелых и раздобревших (и) благоухающих чем-то не тем “митьках”, о протопечатниках и интервьюерах, ещё о графине щаповой де карли, борове и н.медведевой, пугачёвой и разиной, киркорове и царикати, юпе, регине хидекель, геке комарове,  феликсе комарове, о комарах-в-мармеладе, бренере и могутине, глебушке горбовском, об индейке по имени инна, лизетте и пукающей лючии, о гене шмакове, шимоне окштейне из винницы или черновиц, о змеевидной сарни и её родинках и о злокозненном князе милославском, “ёлопе” и де-вер-стэкпуле, о кругосветном путешествии антиноя шиманьского, о кузинах и кузенах, скунсах и ракунах, о журналисте мак-фи, салонах издебского, об анри и хвосте и их “прощании со степью”, о современных литкритиках и литпаханах, о неопознанных летающих объектах в виде задницы ирины прохоровой, о лившице-лосеве и фонякове, о “стихеттах” графини похабиас и “серафических подвесках” ивана  грузинова, о бурлюке и обратно издебском, о шахматисте лёхе неусыпине, об “отце” и дщери эпштейна и его апологии инцеста, достоевском и кафке, о крысоёбстве, пелевине и его пустоте, о “сиренах” джойса и моих, ведьме танечке габрильянц и поэме “про ето”, о лирике 1959/99 гг., и протчей литературоедческой хуйне...)

 

                                       г.г. второй...

                                       и гению-графоману

                                       (графо-гению) вите сосноре...

 

 

начнём, мой хеккерман...

в благодарность за фетиши и петиши – шлю главку из “ады” на тему...

мышь тщетно ищет “ноу арт”, ужо...

спасибо и за индекс бродского-волкова, очень в жилу: имянничок клинический...

в отношении ж протчего – сочувствую, но 20 лет стараюсь с туземцами дела не иметь, разве – приходится...

пиздатели у меня теряли и не то, отчего всегда имею в дублях...

по “детскому введенскому” – только я:

 

ТРИ ТЕКСТА В РАЙОНЕ 1954

 

Проза наш молокосос

покупает он насос

перекачивать водичку

чтоб достать из лужи птичку

Проза наш большой дурак

только так и только так

он купил себе калоши

не сдержал он лёгкой ноши

носом шлёпнулся он в грязь

и запачкал свою бязь

а потом полез в Фонтанку

вытащил оттуда банку

налил он в неё чернил

покрестился и выпил

 

1954?

(вадику прозерскому, моему дельвигу, сыну профессора и профессору эстетики, истфак лгу, в будущем)

 

у Ефремова на плешке

кляксочка чернильная

у Надирова в кармане

палочка ванильная

Ефри лысина блестит

как у солнца шар

Ефря нас благодарит

за землицы ар

вырыл он себе могилу

наложил побольше илу

и улёгся почивать

в эту грязную кровать

 

1954?

(ефремов, наш “классный художник”, ставший – мечтавший в 69-м? – барменом на теплоходе балтфлота; надиров – см. ниже)

 

... дрался д'артаньян шпажонкой

а надиров-шах книжонкой

дрались дралися они

не считали вовсе дни

и додрались до того

что убили одного

 

а кого из них убили

знает лишь отец Рахили

 

1954?

(начало утрачено и непомнимо)

 

– писано всё это лет в 14, на уроках. оригиналы не сохранились.

 

“Комментарий”:

“... проза наш молокосос”

 

ср. у введенского (которого я не читал тогда: физически не мог!)

 

“Л.Чуковская говорит, что для одного из первых своих произведений для детей – “Кто?”, ставшим уже классикой, Введенский выполнил “не менее двадцати вариантов”.

 

... Или толстый, как сундук,

Приходил сюда индюк,

Три тарелки, два котла

Сбросил на пол со стола

И в кастрюлю с молоком

Кинул клещи с молотком...

 

Это только начало повествования. Дальше дядя Боря обнаруживает погром и в своем кабинете: “банку, полную чернил, кто-то на пол уронил”, а на ее место положил “деревянный пистолет”; со стен “все картинки сняты”, а на гвоздиках висят “дудочка и складная удочка”.

(Е.Биневич*, “Чинарь Александр Введенский”, в сб.: “Распятые”, сост. З.Дичаров, вып. 2, “Северо-Запад”, Санкт-Петербург, 1993, стр. 94)

* красивая фамилия!

 

и, тогда же, тому же, моё же:

 

“мчатся кони Плутагона

Прозерпина вся бледна

ведь ведро одеколона

залпом* выпила она”

 

1956?

* духом?

 

– продолжено, моё “детское”, годы спустя –

 

“дрался д'артаньян шпажонкой

а надиров-шах книжонкой”

..........

 

несмотря что был безгрешен

– жизнь есть прах и тлен –

был он вежливо подвешен

за приличный член

 

раскололся как орех он

продал всех и вся

вместо люстры за уретру

на крюке вися

.........

 

/1969?/

 

– и утеряно...

– найдено, вместо:

“Но сообразить может. Вот, чтобы сообразил то, что надо, и подвешивали его в его же доме к крюку, на котором люстра висит.

И за член, и, после паузы, за яйца.

Такое не забывается. Всего на секунду, а острых впечатлений на всю жизнь.”

(А.Миронов, “Анаконда”, ЭКСМО-Пресс, М., 1997, стр. 300)

 

комм. к надирову и гунину:

 

(3)

 

гноефинн истекающий в тулово юной кристины

жёлтым живчиком колерной харьковской хны

на тугие лобки бритолобых /лобковых/ сирен...

 

вылез лёнькою гуниным в бане фонарной в бассейне дюгонь /ламантин/

тупо лапает лёнька надиров вагановских юных /сирен/ балерин, бл...

одноклассники оба /майор, капитан, лейтенант кгб/

ныне гунин фотограф надиров курирует классы

танцевальные...

 

вылезли оба из гроба

ламантином и змеем морским в океане летейском тоски

 

... и кристины алеют соски земляникою вдоль жел.дороги

как мне дороги оба!  /см. м.шиповников – надо б цитнуть, не найти/...”

(“сирены”, часть лордвилльская)

 

– недавно получил казённое писмо от надирова с просьбой мемуаров о 213-ой... мемуаров есть, но – не слать же...

 

заодно, прилагаю “бодборку” всякаго ранняго:

... когда меня начали упрекать (по поводу непонятного /непонятого?/ “отца рахили”) в “зауми” – а и слова-то такого тогда не было! – я обиделся и написал:

 

ДВЕ МУЗЫ

 

Передо мной въ ночи звенящей

Стояли юныя две девы,

И сладкой влагою пьянящей

Изъ устъ одной неслись напевы...

 

И я гляделъ, какъ пораженный,

На бедра узкiя и плечи,

На станъ, безстыдно обнаженный

И слушалъ вкрадчивыя речи.

 

Она дарила мне веселье,

Сiянье уличныхъ огней,

Роскошныя разврата кельи –

То было все подвластно ей.

 

Другая въ стороне стояла,

Сурово опершись на мечъ,

Кольчуга строгая скрывала

Живую прелесть нежныхъ плечъ.

 

Она ни слова не сказала,

Но я стоялъ, застывъ, какъ камень:

Ея глаза дробили скалы

И съ алыхъ устъ срывался пламень.

 

Но я, я выбралъ путь разврата,

Пошелъ за блудницей нагою.

Хоть то была мечты утрата –

Я не посмелъ пойти съ другою.

 

За нею шли души Гераклы,

Изъ сильныхъ сильныя Антеи...

И горько, горько я заплакалъ,

Но все же не пошелъ за нею.

 

1956-7

 

– параллельно было писано:

 

ИДИЛЛIЯ

 

рыгая и урча желудкомъ,

мы шли по берегу Невы.

глаза твои как незабудки

сiяли, ты сказала: “Вы...

ты – плодъ души моей полнощный,

мечта, любовь моя и светъ...”

а я стоялъ Геракломъ мощнымъ

и, весь дрожа, промямлилъ: “Нетъ”.

 

1956

 

* * *

в окно взглянула морда дня.

рыгая и урча спросонья,

локтём опершись о меня,

привстала на постели Соня.

 

она икнула пару раз,

с постели слезла и к столу

за водкой босиком прошлась,

потом оправилась в углу

 

и вмиг в постель ко мне забралась,

вдавив в перины жирный зад,

рубашка до лица задралась,

открыв пленительный*  фасад.

 

1956

* вар.: упитанный

 

– и основное того года (под влиянием Маринетти, “Футурист Мафарка”, в переводе В.Г.Шершеневича, и проходимого в школе Маяковского /не по программе – раннего/, и первооткрытого в 1956-м первого “степановского” тома Хлебникова);

позднее поименованное

 

ФУТУРИСТИЧЕСКIЯ СТИХИ

 

1.

 

у уса появилась морда

сияя вылезли глаза

а ветер начал дуть вдруг с норда

снежком плюясь на нас

а за

 

пузатым боровом ненастья

блистая сытой чешуёй

хрипя расширенною пастью

неслась корова за свиньёй

 

2.

 

красная морда

сияя усами

плыла извиваясь

широким сазаном

 

3.

 

усатый день взглянул в окно

и осветил нахально стены

угрюмо мерин пил вино

а во дворе старик ел сено

 

4.

 

фиолетовый голос барана

прозвучал в тишине утром рано

а свинячий ржавый визг

бил в глаза как солнца писк

 

5.

 

кусая лягая плюя и рыгая

боролись два чорта от страха икая

а дьявол встопырив глазницы на них

в уме сочинял воспитательный стих

 

6.

 

речным поросёнком несли антилопу

по белому лугу схвативши за жопу

сияя копытом и носом лохматым

летел чертенёнок как дьявол косматый

 

7.

 

зажав копытом толстый нос

верблюд ревел, как паровоз

а верблюдиха неспеша

глодала тошшего лешша

 

8.

 

. . . . . . . . . . . . . .

все грешники в аду вопили

вертясь на жаркой сковородке

а черти смачно водку пили

и били грешников селёдкой*

 

* (возм., жарг., – шашка городовых?)

был вариант: “и грешников стегали плёткой”, но похерен

 

9.

 

шныряя ушами глаза растопыря

схвативши за нечто* несли нетопыря

и впившись зубами в усастую кожу

плевали со смаком в зелёную рожу

 

* (за крылья?)

 

1956

 

– и, самое помнимое, раннее:

 

жил принц Гамлет

любил омлет

 

раз принц Гамлет

сел есть омлет

 

пришёл Макбет

и съел омлет

 

“умри, Макбет!”

вскричал Гамлет

 

схватил стилет

и мёртв Макбет

 

1953-1956

(последние 2 дистиха дописаны позднее)

 

... а я-то думало, что по детской малограмотности, не так ударения поставил:

“... разговор естественно свернул на только что законченный Борисом Леонидовичем перевод “Макбета”. “Не удивляйтесь, что я так произношу, это шотландское слово, его надо так произносить”...

(Вячеслав Вс. Иванов, [он же “Кома”], “Сестра моя – жизнь...”, ЛГ, №5, 31 января 1990, стр. 5)

– может, и Гамлет – не датчанин, а шотландец?...

... впрочем, не только (и не один) пастернак – так произносит (прим. поздн.):

   “ – А я думала – Гамлет, – равнодушно и нарочито гуняво, с ударением на второй слог, просифонила Аля голосом завзятой маньки, торговки-лотошницы с чугуевского мясного ряда или мохерщицы-передовика с чулочно-мотальной фабрики.”

(П.Катериничев, “Время барса”, м., “Центрполиграф”, 2000, стр. 338-9) 

 

... дабы прерваться перед обещанным (зело традиционным) мемуаром о 213-ой, и не дать читателю окончательно прийти в себя, заключим мой прото-футуристический период несколько позднейшим, но в тех же влияниях:

                                                                                                         

ПИУНИ

 

фиолетовые глаза на зелёном лице

пиуни? да, это пиуни!

рук лес. топ ног.

пиуни! пиуни!

 

золотой нимб волос.

кроваво-красные губы.

[кровавая краска губ?]

огромная грудь с ярко-сиреневыми сосцами.

[и тело – зелёное]

она взошла на тел холм.

пиуни! пиуни!

туп. все на коленях.

 

она начала медленно кружиться.

быстрее, быстрее, быс...

золотой диск волос.

красно-кровавые дуги губ

сиреневое кольцо сосков.

пиуни! пиуни!

 

праздник спаривания.

тела женщин зелёные.

губы красные.

соски сиреневые.

волосы рыжие.

но глаз нет.

у них! нет! глаз!

глаз! нет! у них!

нет! у них! глаз!

 

[тела самцов напряжены как луки

к ним женщины протягивают руки

и непристойные совокупленья звуки

хрип чмоканье хлюпанье крик

стон визг вопль капли

крови

струи

крови

в зове

в зёве

ооох

ооо

оо

о!!!!

оно...]

 

пиу...ни...

 

(дек-янв 58-59)

[рукопись утеряна, большая часть восстановлена по памяти 30 лет спустя; курсивом в стихах пересказано содержание остальной, смутно помнимой, части]

 

 

УГГ

 

Глаза свело на синем лбу.

Серые волосы жидко свисли.

Огромные губы нежно-розового цвета.

И глаза углятся.

угга! угги! уггу! угге! Угг!!!

 

Угг выпрямился. Сутулоспиный.

Мохнатое лицо. Мохнатые руки.

Это он, Угг! Чёрная шерсть.

Всё – шерсть. Только лоб – синий.

Корнерукий. Колдоногий. Рубок.

Углявые глаза. Розятся губы.

 

Продрался зык сквозь язык и губы.

Тооненький. Как бритва. Голос.

Шипящие звуки усыпляют кругих.

Они легли. Они спят.

Угг сероголовый!!! Пожиратель селезёнок!!!

 

Он долго щупал их глазами. Он. Угг.

Неспеша перевёл взгляд на одну.

Красная. Моложая. Она.

Выгнулась под его взглядом.

Медленно, очень медленно расстегнула пояс.

Угг смотрел. Глыбно.

Шкура мягко шлёпнулась, отброшенная.

Кроваво-окрашенное тело. Гибкое.

Угг протянул руку.

Тень когтей нависла над её животом.

Струи слюны стекли по бороде Угга.

Глаза углились. Серые волосы [вз]дыбились.

Острые когти вцарапнулись в живот.

Г-ц-ч жхр!... Вогль!!! Ы-ы!!!

 

Мохнатые пальцы ковыряются в животе. Ы-ы-ы!!!

 

Глаза Угга вспламились!

Ргка!!!

Он вырвал селезёнку. Ы-ы!!...

 

Хруст. Чавканье. Ы-ы-ы!...

 

(Дек-янв 58-59*)

 

* селезёнку мне выбили (оперативнички гэбэ? каратист вова путин, ученик-протеж/опа/ надирова? – см.) и вырезали в операционной института скорой помощи (хирург евгений васильевич погарев, уволенный из армии за пьянку) в январе 1970-го, 11 лет спустя...

а глаз я потерял во время августовского путча, расставаясь с несовершеннолетней сиреной-кровосмешенкой в 91-м; к чему см. где-то далее мои изыскания о леди годиве и выткнутом вязальной спицей оке бурлюка...

 


   
   

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44

 

дальше

 

на главную