александр коган

 

 

 

* * *

 

В жизни должен быть праздник.

Поэтому

каждый вечер несколько мавров,

несколько чувственных трактористов

душат столько же Дездемон,

несмотря на плохую посещаемость театров,

поэтому тысячами

умирают и смеются киногерои

на глазах у миллионов,

поэтому наступает ночь

для каждого в отдельности

и для некоторых вместе взятых,

поэтому в жизни должен быть праздник,

иначе не наступит ничего,

кроме того, что уже наступает.

                                              90

 

 

          

* * *

                                                 Лене Сапрыкиной

 

С утра никогда – все же лучше чем рано,

когда в темноте будет капать из крана

фонарь пустыря и оконная рама,

пока поголовно

                            кромсает казарма

три грёзы маразма

                            в размере плацдарма,

чья форма – уже воплощённая норма,

и мозг мой равняется,

                                      хоть и разорван,

на рёбра четвёртого сбоку.

                                         Усталость                       

простила просящих.

                               Нас мало осталось,

в халатах стоящих в приемном покое,

и кофе морковный, прозрачный как морфий

в ночное окно улетает...

                                                                90        

 

 

 

           

* * *

 

У времени в руках такие спицы,

что нам ночами круглыми не спится,

клубок, разматываясь, как бы снится,

как снимки в темноте всплывают лица

на третьи сутки; время не водица,

а кровь людская и способно длиться

смертельно долго – нитью из клубка,

везением, письмом издалека,

синицей, издыхающей в руках,

бессонницей, распяленой на спицах.

                                                          91

 

 

 

           

* * *

 

Укромно жить

и спать вдвоём возможно хоть и не без боли

в один и тот же водоём входили дважды и поболе

верните мне украдку впадин мою и рыбку из пруда

мои путь в бессоное туда по времени уже обратен

желанию вернуться вспять свою чтоб завалиться спать

в тебя которую как пять я знаю мне нужна лишь пядь

земли прошу перелопать мне родина участок почвы

не пять на пять так два на два всё понемногу ты права

растёт трава не носят почты сюда где каждый не один

хотя как пить дать я не каждый пока трава растёт от жажды

а не от влаги я один как в зеркале один но дважды

                                                                               91

 

 

 

 

ЭВОЛЮЦИЯ

                                    Конст. Гальцеву

 

Человек произошел от статуй.

Статуи – от зависти и мумий.

Мумии – от страха перед смертью,

перед смертью страха перед жизнью,

первой из причин существованья

после страха жизни после смерти.

Мумии в двухкомнатных квартирах.

Статуи в очередях за водкой.

Человек во чреве червячихи.

                                              91

 

 

 

           

* * *

                            Яне Антанайтите

 

Я узнаю январь

на окраине пьяным,

лес читает букварь

обрусевшим полянам.

Небесами бельма

мелких туч вагонетки,

на сетчатке – зима

и саксонские ветки.

Верно, Брейгель и Бах

тянут век постаринке

то ли галкой в полях,

то ли звуком волынки.

Только силой утрат

воскресает по нотам

перспектива утра

с этим ломким полётом

католических спиц

над ресничным ковчегом

горизонта границ

между небом и снегом.

                                       93

 

 

 

           

* * *

 

Впотьмах, почти не существуя,

очнувшись в бруклинской ночи,

какой-то отблеск, алиллуйя

на латах звёздной саранчи –

ни звук, ни свет, но запах слова

сочится через кирпичи,

и полнолуния обнова

сама выходит от портного

не погасив свечи,

лишь мысль в больничной тоге, в Торе,

торчит соседом в коридоре,

перебирая вслух ключи,

и мир в себя приходит снова

за неимением иного...

                                                 93

 

 

 

 

* * *

 

Поведение шёпота

тихий час

простыни молочной любви

губы ангела

поедем на море этим летом

отстань

любовь моя

отстань отстань дурак

Подразделение кентавров,

вооружённых до зубов,

разбило в полдень лагерь в лаврах

вечнозелёных берегов.

Афродита не знала любви когда выходила на берег

махровое полотенце и глоток водки были её первыми впечатлениями

она захотела есть смеялась трогала меня за рукав

задавала смешные вопросы была умница

мы пошли в кафе там началась заваруха

прибежал какой-то фотограф вызвали полицию разняли

я отсидел пятнадцать суток и когда вышел

мир изменился настолько что меня никто не узнаёт

живу за городом в просторной тесной палате

об Афродите ничего неизвестно уже осень

пью при первой возможности по ночам сочиняю стихи

говорят получается впрочем откуда им знать

я и сам всё забыл я стал другим человеком

теперь я всё понимаю иногда читаю книги

меня интересует совершенство в чистом виде

без медитаций и постороннего смысла

кончается век я добираюсь до сути Афродита

                                                                              94

 

 

 

           

* * *

 

В доме дышит сонное тепло,

снег летит в оконное стекло.

Ты один, твой город замело,

их добро и зло тебе мало.

Лучшее что сотворил Творец –

самоё себя. Он сам истец,

сам ответчик, он рискует всем.

Та звезда что грела Вифлеем

светит над Голгофой. Ночь темна.

Бог есть свет плюс-минус тишина.

                                                        94

 

 

 

           

* * *

 

Звони, когда тебе приспичит,

когда захочется в Совок

калифорнийской Беатриче

с Долиной Смерти между ног.

                                                    94

 

 

 

КОДА   Мне снится кокаин, я проникаю в свой зрачок. На сцене ты стоишь в зелёном платье, но голая. Дарю тебе две тени успения в подземке. Две лилии, две стоптанных подошвы. Сентябрь. Ваза солнечного света, пыли и запаха сухих цветов. Прозрачная старушка целует воздух. Несколько ангелов появляются в разных концах аллеи. Собор возносится на небо, парк зарастает сквозной паутиной. Хоровое пение чаек онанирует над океаном. Цистерны со спермой грохочут по железным дорогам страны точно по расписанию, машинист, прикладываясь к бутылке, вспоминает мать невесты, матерясь одними глазами. Скунс перебежал через рельсы. Приходится смотреть. Постепенно зрение преодолевает физические преграды. На карту мира поставлено существование вина, хлеба, лука, картофельной кожуры, живого голубя. Содомия в воскресных школах способствует укреплению дисциплины. Жизни, оставленные в родильных домах, жизни, отдавшие богу душу, жизни, спящие в тебе, жизни, которых никто не разбудит, суть – жизни смертей, сводят на нет каждое слово кроме телефонного «нет» твоего молчания. С любовью прохожего к своей тени теми же шагами приходит холод внутреннего перерождения слуха в эхо подъездов бездомного города, ставшего шорохом сухого листа. Трение. Там, где нам было тесно, теперь кувыркается ветер. В нашей постели пусто, из развороченных окон пахнет снегом, и как на иконе золотая орда горизонта зажигает огни в сумерках голода плоти.                                                               95

 

 

           

 

 

ДЗЭН

 

Сон Ламы через негатив зрачка

засвечивает в собственном сюжете

первотолчок вселенского волчка

и выкидыш в вокзальном туалете.

                                                       95

 

 

 

           

* * *

 

Блажен кто верует – тепло ему при свете

сорокаваттной лампы в туалете

прочесть в спасённой от очка газете

что Кастанеду стоит углубить.

История стара как прокуратор

не потому что Брут родил Марата,

но потому что Авель предал брата,

позволив Богу дать себя убить.

                                                   95

 

 

 

           

* * *

 

Я доживаю век в глуши

по всем законам классицизма,

скрывая в глубине души

синдром всезнайства и снобизма.

Люби меня, моя любовь,

ведь я назвал тебя любовью,

но кротостью не прекословь

ни голосу, ни послесловью.

                                             95

 

 

 

           

* * *

 

С той стороны кладбища за воскресной школой,

где эстакада, электрички и пустырь,

бейсбольная площадка и дома прихожан

ближайшей синагоги, шёл рослый сумасшедший.

Несмотря на ливень, я узнал в нём тебя –

таким, каким ты вышел из психушки, хуже,

чем когда тебя забрали, могли бы и не выпускать.

Ты всегда спорил до хрипоты

и всегда проигрывал, но оставался при своём,

каким-нибудь многозначительным жестом

давая понять, что моральная победа на твоей стороне.

В заблуждениях ты был несгибаем. Зато чай

не исчезал с твоего стола, и свеча на подоконнике

была знаком для ежевечерних гостей.

Однажды я пришёл днём, и дверь не была заперта.

Ты сидел в своей комнате на окровавленной постели,

два разреза чернели выше локтевых сгибов.

Ты заплакал и сказал: «Я не смог». Самодельный нож,

отказавшийся взламывать дверь на тот свет,

валялся под табуреткой, с трудом отражаясь

в обшарпанном паркете. В комнате пахло

вскрытой горячей плотью. Говорить было не о чем.

Ты замахнулся на большее, чем мог сделать,

переступив черту, за которой наши свободы

не пересекаются. Там, где никто не способен

помочь, ты не справился сам. Худшее,

что могло случиться, удалось тебе по-настоящему:

ты стал сумасшедшим.

В нашу последнюю встречу ты сказал:

«Ты должен был умереть.

Вместо тебя умер другой человек».

«Кто?» – спросил я. «Я» – ответил ты.

Если время ещё действует тебе на нервы,

постарайся представить себе нечто,

что не могло бы быть ничем чревато,

и ты ощутишь все восемь часовых поясов,

отдаляющие тебя от этой галлюцинации

напряжённого бруклинского миропорядка,

пока новый день убегает от дождя

по дощатому настилу набережной, как собака,

не узнающая себя в мокром отражении.

                                                                       96

           

 

 

 

* * *

 

Только теперь, выходя из бомбоубежища в свадебном платье,

ты видишь как всё изменилось:

на месте пивного киоска растут многолетние пни,

небо сместилось в сторону нового моря,

а все твои друзья по-прежнему заграницей.

Пахнет полынью, всюду бельё на верёвках,

ветер уносит обрывки телефонного разговора,

и ящерица на раскалённом асфальте школьного двора

видна изо всех окон оглушительной тени.

Время только что кончилось,

тебе повезло первой оказаться в раю.

                                                                     96

 

 

 

           

* * *

 

болесть болесть

если ты есть

уйди из чрева

как червь из древа

вали на волю

ходи по полю

найди се мамку

сырую ямку

там сиди

                            96

       

 

 

 

* * *

 

Американский крокодил

есть женщина. Она незлая,

но держит наших за мудил

и говорит плюясь и лая.

Глаза – полозья от саней,

да и душа того не краше,

но в нашем сердце даже ей

найдётся место у параши.

                                                  96

 

 

 

 

 

 

 

                                            Юле Беломлинской

 

120 водки. Параллельный мир.

И телефон в четвёртом измереньи.

Парад планет транслируют с семи,

но мне уже хватает впечатлений.

В эфире запах денег; денег нет,

соседка Юля пьёт вторые сутки,

толкует, что раввин Талмуд, "минет",

когда она трезвеет в промежутке,

мы говорим о дружбе и любви.

За окнами мороз согласно сводке.

Осталось побрататься на крови.

Весна. Январь. Ещё 120 водки.

                                                       96

 

 

 

 

55312

 

Ты будешь Буддой в Элисте,

я буду буквой на листе,

я буду водкой на войне,

ты будешь истиной в вине.

                                                       97

 

 

           

* * *

 

Весна без сна. У Бога ломка.

Ночь провалилась псу под хвост.

Над Иноземцево позёмка

в четыре миллиарда звёзд.

Рождённые под знаком Волка

подняли вой из-под земли.

У незнакомого посёлка

петляют злые "Жигули".

Ты прячешь тень за занавеску,

но видишь в кухонном окне

космическую хлеборезку

с немецкой топкой вглубине,

и в ней – окно через дорогу

сквозь снегопад в Махачкале

с характеристикой на Бога

на следовательском столе.

                                                     97

 

 

 

 

* * *

                                                    E. М.

 

Борьба со сном мешает мне уснуть,

но лень подняться и принять микстуру,

а потолок всё падает на грудь,

и ангелы летят сквозь арматуру.

За ними – ты во всей твоей красе;

в такой момент мне засыпать обидно.

Потом она – полсолнца на косе,

подол в росе, и скалится, ехидна.

И вот – укол, высокий потолок,

разливы рек и шахматное поле.

Мой Ангел, я не в шутку занемог...

Мой Бог, я Вам дышу – чего же боле?

                                                               98

 

 

 

           

1948

 

Никого никогда не слушал,

и не лапал чужих блядей,

ничего я не знаю лучше

танца Маленьких Лебедей.

Достижимее, да и проще

спецпайка и машины ЗиМ,

эстетически равен мощи

девятнадцати Хиросим.

Шикельгрубер и Эйзенхауэр

и туристы других широт,

вид с Лубянки на Лондон Тауэр

тот же что и наоборот.

От погон снегу выпасть негде,

пуха с прахом сыпная пря,

беспризорники на Проспекте

25-го Октября.

                                               98

 

 

 

           

* * *

 

Ровно на два часа,

проведенных в кино,

мир изменится, но

прежде станет темно,

так что выйдя на свет,

электрический свет,

на одной из планет

ты увидишь – коса

месяца жнет звезду

за звездой и к кресту

над жильем и ездой

снова прибит Иса.

                                         99

 

 

 

 

* * *

                                          И. Темкину

 

Молилась ли ты на ночь, Дрозофила,

и есть ли для тебя такая ночь,

когда подъезд и чёрные перила

тебе уже не кажутся точь-в-точь

такими же, какими ты их знала

с рождения, и как до Рождества

ты дожила, дочь влаги и подвала,

два миллиграмма зуда естества?

Мохнатое жабо у подбородка,

три пары стройных женских ног, походка

Марии Магдалины околотка,

шершавая частица божества.

                                                           00

 

 

 

           

* * *

 

ты спи

я сплю

терпи

люблю

беду

одну

иду

ко дну

кричал

петух

причал

Господь

плот мал

на двух

на дух

и плоть

                               03

 

 

 

           

* * *

 

Поправь мононкль и пентакль,

мой друг литературовед,

тебе вести свой полк в атаку

в пылу обеденных побед

строчить как над гербом по флагу

ткачиха в городе невест

«Интернационал – Рейхстагу»

за манифестом манифест.

                                                  03

 

 

 

           

ЖЕЛАНИЕ БЫТЬ ХАССИДОМ

 

Женюсь и буду ждать Мессию

в теснинах Кингстон Авеню,

но к смерти жить вернусь в Россию,

изгой хасид-фотограф ню –

– перенести столицу духа

из Бруклина в Йошкар-Олу

– чтоб повседневности порнуха

ножом корысти по стеклу

отчаянья скрести не смела

вплоть до пришествия Его.

А там – кому какое тело?

Всех воскресят. Или никого.

                                               04

  

 

 

 

ПОЛИАНДРОНЫ

 

 

*

 

Молоко – дело, да надо ледоколом,

а так яби ибо Оби и бяка та

заказана зараза на заказ.

 

 

*

                                                ККК – и его селезенке

 

...ибо эго боли Ли Бо Оби лило бобэоби...

 

 

*

 

Игла – ну давай – «Ja» в аду, налги,

ежу – по колючкам. Мак, чулок – оп, уже,

лечи лагеря – ан водяру у рядов на «Яре» Галич ел?

Но сезам – молва, а в лом мазе сон,

те. бит и ад, да и Тибет,

Ламы. Вену отвори, и ров-то у Невы мал.

 

 

*

 

Иноходец це дох. Они

Ногой топ! Седали. Дум удила: деспот – йог он.

И криворожцев тремор тих. Хитро: мертвец – жор ОВИРКИ.

Мустанг Америце-то отец. Ире – магнат сум.

 

 

*

                                        как Эмма Подберезкина поверила

                                        предсказанию о конце света в 2012 г.

 

О, конецъ, Света! А те всъ – цен око.

Ног облом, мол – бог он.

А не стоик тов., – вот киот сена,

гори корешок, кошер. Оки рог.

А год 2012.

                                     2102 дога.

                                                                     04

 

 

 

           

КОЛЬЦОВА, 28

 

ГЕОРГИЕВСКАЯ КРЕПОСТЬ

красное полусладкое

 

I

 

На ночь надеясь с тобой, вымыл и ноги и прочие части,

ты же к младенцу сбежала спать; я и этому рад:

древние греки здесь, латиняне («Всемирная Литература»),

соль, молодая картошка, чеснок, полстакана вина.

 

II

 

Филька-котёнок, утром, битюг, потерялся.

Слышу, пищит где-то в ванной, понять не могу –

где; сверху и сбоку и всюду жалобный писк окружает!

Всё я обшарил и, с ужасом, писка не слышу…

Дверь открываю на двор: вот он, на крыше орёт!

Те полстакана, что ты недопила, пью за спасенье.

А на коленях дремлет-урчит кот Филимон.

 

III

 

В церкви ударили в колокол, шавка соседская гавчет,

окна открыты, солнце слепит сквозь орех;

старая груша под ним, а под нею – пионы,

папоротник и бурьян, одуванчики, мох, виноград –

дикий; а тот что не дикий – мерно в меня переходит,

полстакана вина переливает из праха во прах.

 

 

РЯБИНА НА КОНЬЯКЕ

 

В доме 170 по улице Советской что в посёлке Удобный

Майкопского района Республики Адыгейской,

есть колер карамельный и лимонная кислота,

сахарный сироп, коньяк, настой рябины,

спирт этиловый ректификованный высшей очистки,

виноградные, плодовоягодные виноматериалы,

вода питьевая исправленная, –

противопоказан детям и подросткам до 18,

беременным и кормящим женщинам,

что придаёт напитку особенно гармоничный вкус,

гарантию качества и неповторимых ощущений,

и мы отмечаем 170 лет Советской власти,

богохранимой при температуре от +5 до +25 С,

защищая от солнечных лучей воздействия

прочих напастей, будучи сами – в пасти…

 

 

ЖИГУЛЕВСКОЕ ПИВО

 

Тоскливо мне, тоскливо мне, тоскливо,

росли во мне и яблоня и слива,

две груши, виноград и абрикосы,

но съели СССР америкосы.

Народ мой нищ, а в горних – тьма-вонища,

закончена холодная войнища.

Колёса поездов стучат «счастливо»,

тоскливо мне, тоскливо мне, тоскливо…

 

 

НОВОПАВЛОВСКАЯ ПШЕНИЧНАЯ

 

Спокойно спать под гром цепи Жучка.

Вселенная же, сука, далека;

но для Жука близка:

цепь коротка.

                                                          05

 

 

 

           

СТАВРОПОЛЬСКАЯ САГА

 

Сутер, Нарик и Мент

в одном классе учились,

исключением мент,

никогда не женились.

Нарик был музыкант,

сутер – гадыш прогнивший,

ну а мент – лейтенант,

от войны откосивший.

Сутер в зону попал,

там где мент стал начальник,

музыкант ему слал

на табак и на чайник.

На поверке с утра

мент узнал сутенера,

встретилась детвора

по вине прокурора.

Срок тянул в Элисте,

в рыжей выжженной степи.

Но вот – печать на листе

и гражданское кепи.

К музыканту пришёл,

пил немного нимало,

было им хорошо,

лишь мента не хватало.

Музыканта доймут,

сутенёра приветят,

а мента дома ждут

чуть раскосые дети.

                                        05

 

 

 

           

ФУТБОЛ

 

За Украину! За СССР!

В полуфинале выебем германцев!

А нет – так урожаем померанцев...

Да нет же, нарожаем мы живцов,

нас, русских, человеков, душ ловцов,

и воссоединим СССР

от океана и до океана,

от Марса до Луны,

и хуй на ны,

как в Откровении от Иоанна.

                                              05

     

 

 

 

В МЕСТЕЧКЕ Б.

 

Проковылял в ночи хромой,

за ним прошкандыбал другой,

хассиды, оба с бородой,

но скуден фонарей удой,

мы все идем одной тропой,

сам Бог хромает на убой.

                                            06

    

 

 

           

* * *

 

                                  Любе Капелюс (Агафье Коробейниковой)

 

Забег окончен, звери в мыле.

В пропахший потом ипподром

ударил дождь. Две пятки пыли,

штакет. Единственный патрон

в отцовском Люгере в патронник

загнал жокей и был таков.

Намок, измялся травный сонник

от легковесных пустяков.

Вся смерть прозрачна и душиста,

живая как река Юца,

такая же как у фашиста,

такая же как у отца.

                                            07

 

 

 

           

* * *

 

Прекрасна городская жизнь,

прекрасны перспективы,

великолепны виражи,

все женщины красивы.

Нам всем ужасно повезло

родиться в этом веке.

Лет через пять исчезнет зло

любое в человеке.

Так с Новым Годом, с Рождеством!

Все будет как ты скажешь.

Ягненок ляжет спать со львом,

а ты со мной возляжешь.

                                                     07

 

 

 

           

* * *

 

Косвенные речевые акты.

Говори, гори, моя звезда.

В этой пьсе главное антракты.

И один, который навсегда.

Убегает по аэродрому

чешское летадло. Бог с тобой.

Этот мир принадлежит газпрому.

Жаль что в танковых войсках отбой.

Фрунзе-пятигорск-нью-йорк-дезокси-

рибонуклеиновый фокстрот.

Что угодно, хоть любовник в Бронксе,

только не аборт-переворот.

                                                     08

 

 

 

           

* * *

 

Именительная улица.

Родительный дом.

Дательный подъезд.

Винительные соседи.

Творительная кухня.

Предложный чай.

                                            09              

 

 

 

 

* * *

                                            ККК с д.р. № 69

 

Вдаль отправляя неестественные нужды,

я замечаю, что не все они мне чужды.

Вам этот леттер отправляя вблизь,

ловлю я белкой разбежавшуюся мысь,

и вижу, ухватив: в ней блохи завелись!

Но нет! Гитлер капут! Христос Воскрес!

Трепещет Жору Змей, повержен бес,

и кто он есть, сей повелитель блох,

как ни верховный верхоглядный лох?

Среди тюльпанов, мак, булатов, льна,

на вас идет нашествие – весна!

Ужа уж у реки за хвост хватив,

сворганьте Эмме чай-апперитив.

И многая, и многая им лета!

А за весной там наступает лето

Господне, и все бабочки снуют

из баньки в реку, и уют, уют.

                                                       09

 

 

 

           

* * *

 

Милая всадница,

как Ваша задница?

Да и передница,

дева-наездница?

То ли молочница,

то ли не хочется,

как-то все колется.

Богу помолимся.

                                      09

      

 

 

           

* * *

 

Мне предлагается:

– в Карпатах недвижимость зарубежом

с песком в зубах и на лопатах

за бруствером за рубежом

– Болгария

– квартира в Химках (объект,

опознанный на снимках

генштабовскими НЛО)

– как выйти замуж на два месяца

– как утонуть но не повеситься

– знать где корыто, где кайло

– американское село, где некому сказать «хэлло»

чтоб не услышать «сам х...ло!»

Но мир однажды перебесится. Гарантия.

                                                                       09

 

 

 

           

* * *

 

Твой бывший любовник Олег Бочаров,

наш русский писатель Иван Гончаров,

любой из любых и в любом из миров –

всяк равно достоин природных даров.

                                                               10

 

 

 

 

 

 

           

* * *

 

Атлантика неймет цунами,

но в Делавере бъет хвостом

заваленная валунами

луна над лордвилльским мостом.

Идет тропический циклоп

вразвалку: триста миль за сутки.

Наперехват несутся утки.

Вампир корнями крепит гроб.

Медведь в тумане правит в реку,

а с пенсильванской стороны

ему навстречу кукареку

висит на вороту сосны.

За водокачкой две гремучки

по шпалам наперегонки

несут в терновые колючки

себя осенние клинки.

В курятнике у огорода

парламентский переворот –

петух Матрос перед народом

спел Отче Наш наоборот.

Впотьмах усадьбы Альвы Лорда

лишь призрак Молли, невесом,

шасть – из окна в окно как сон,

но рядом с ней – чья это морда? 

                                                        10

 

 

 

[фотографии поэта а.когана сделаны

бурундучихой №1 анькой рождественской и рок-блюз-гитарой ю.наумовым;

рисунок ю.б.;

посмертная маска живого поэта работы Stellы S. –

прим. ккк]